Вступивший в силу Закон № 315 — ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об объектах культурного наследия( памятниках истории культуры) народов Российской Федерации и отдельные законодательные акты РФ» обязал всех реставраторов пройти аттестацию. Эта, казалось бы, назревшая ревизия кадров может привести к беспрецедентной зависимости реставрационных компаний от государства.

Рынок кадров как есть

По информации КГИОП правительства СПб, в Петербурге зарегистрировано около 2,5 тыс. реставрационных фирм. Из них активно действует на рынке чуть больше сотни, а по госзаказу КГИОП работает около 30-35 лицензированных компаний. Последние - в большинстве своем коммерческие фирмы, образованные из созданных после войны Управления капитального ремонта Ленинграда и НПСО «Реставратор». Еще один крупный блок небольших фирм - династии узких специалистов - позолотчиков, мастеров по металлу, дереву, кровельщиков и т. д.

Избирательность государства в отношении к исполнителям работ не случайна: на рынке действует множество организаций, чья деятельность эпизодически становится темой судебных разбирательств. Квалификация реставраторов давно нуждалась в проверке. Если у реставраторов Европы нет права работать без аттестации, то в России для работ по некоторым строительно-реставрационным профессиям недавно не требовалось даже специльного образования. На Западе качество реставрации на рынке регулируется репутационными рисками и утратой членства в профессиональных объединениях. Сами сообщества, созданные на некоммерческой основе, обмениваются достоверной информацией обо всем, что происходит на объектах. Такой механизм управления качеством почти не работает в России, и государство придумывает иные рычаги влияния на рынок...

Квалификационный хаос

До середины 90-х годов в Ленинграде-Петербурге существовало НПСО «Реставратор», самостоятельно совершенствовавшее кадры. Для повышения квалификации в нем действовали специальные внутренние комиссии. После приватизации этого объединения опытные реставраторы долгое время не имели возможности повышать квалификацию из-за отсутствия экономической, правовой и организационной стабильности. Реставрационное сообщество стало терять маститых экспертов-преподавателей, способных передать нюансы профессии коллегам.

Система повышения профессионализма стала приобретать единство и четкость с 2009 года. Специалисты, работающие в реставрации без документа о получении специальности, отныне были обязаны при поддержке своей организации пройти курсы переподготовки. Дипломированные реставраторы могли поднять свой разряд на курсах повышения квалификации в лицензированных учебных заведениях. С 2012 года в России была введена добровольная аттестация реставраторов, но ею мало кто воспользовался. Управленцы понимали, что многие опытные реставраторы сами могли преподавать на курсах. Не придавал им энтузиазма и факт, что многие мастера с большим стажем имели целый набор специальностей, и повышать квалификацию, а также аттестовывать пришлось бы сразу по нескольким из них.

Казуистика аттестации

Костяк компаний, входящих в Союз реставраторов СПб — специалисты, окончившие базовые реставрационные училища, их руководители, прошедшие обучение в профильных вузах, а также уникальные узкие специалисты. В профессии они от 10 до 40 лет.

В основной группе организаций трудятся десятки рабочих, имеющих огромный стаж, например, штукатуров-маляров, но приобретших смежные специальности прямо в бригаде. Профильного образования эти реставраторы не получили, но на деле из таких самоучек получаются лучшие мастера. Монтажник, отработавший на установке лесов 20-30 лет, быстрее и качественнее научится делать гранитный цоколь на объекте, нежели после курсов в колледже. И в институте не выкуют из реставратора ремесленника, если у него нет опыта работы на исторических объектах. Руководители фирм осознают ценность таких кадров: среди реставраторов встречаются специалисты, работающие в отрасли с семнадцати лет, и в свои пятьдесят они часто сноровистей и проворнее молодых коллег.

Когда в 2009 году возникли требования повышения квалификации, многие из реставраторов прошли обучение на курсах по смежной специальности. Аттестация же выявила несправедливость нового закона: по основной профессии стаж у реставраторов мог быть большой, а будучи переведенными на другую специальность и проработав по ней несколько лет после прохождения курсов повышения квалификации, в результате аттестации они получали низкую третью категорию. Ведь эта аттестационная проверка ориентирована на момент получения реставратором документа об образовании, а не на его подлинный стаж и мастерство. Получается, что после изменений квалификационных требований, на высшую категорию многие опытные специалисты претендовать не смогли.

Бумажные грузовики и белые пятна

В аттестационную комиссию Министерства культуры РФ документы готовят и отправляют на каждого реставратора. Их везут в Москву со всей России. Например, от компании из 50 человек в столицу направляется грузовик личных дел. Подготовкой аттестационных бумаг занимаются в компаниях специалисты по кадрам. Помимо всех документов за 10-40 лет работы, они отыскивают фотофиксации работ реставраторов на памятниках, описывают их и готовят исторические справки об объектах. Надо учесть, что фотографии в электронных альбомах-накопителях начали хранить всего лет 8 назад, а до этого использовались старые пленочные альбомы. Последние требуют сканирования или распечатки. Фотографии объектов, которые реставрировали 20-40 лет назад, часто не находятся, ведь перед реставраторами в то время стояла задача не фотофиксации, а лишь отчетности перед КГИОП. Но аттестационная комиссия не объясняет, как, например, проводить фотофиксацию кровельщикам? Они делают на фасадах окрытие деталей, и фотографирование таких работ крайне опасно, можно отснять лишь общий вид здания. Таких белых пятен в подготовке аттестационных документов множество.

Аттестация обнажила конфликт между фундаментальными принципами реставрации, основанными на ручном, кропотливом, очень искусном труде, передаваемом от мастера к мастеру, и стремительно наступающей формализацией отношения к этому виду деятельности. Решения требует перезревший вопрос: как согласовать эти принципы, опирающиеся на время и историю, с ускоренно развивающимися информационными технологиями, обращёнными в будущее?

Рынок или барщина?

Для успешного прохождения тендеров на реставрационные работы компания должна иметь лицензию и наличие в штате определенного количества аттестованных рабочих.

- С одной стороны, правительство постоянно говорит, что предприятия в России должны повышать свою рентабельность, с другой — плодит компании, которые вынуждены держать огромный штат сотрудников, чтобы выигрывать тендеры, - говорит председатель Совета Союза реставраторов Санкт-Петербурга Нина Шангина. - А за счет чего можно повышать рентабельность в реставрации? Материалы в этой сфере деятельности менять нельзя, ведь это связано с качеством работ и с подлинным обликом памятника. Можно лишь оптимизировать процесс, трудовые ресурсы, управленческие решения, часть работ отдавать на аутсорсинг. Так с введением аттестации реставрационным фирмам не позволено и этого, даже сократить людей, потому что компании по условиям тендеров обязаны иметь набор специалистов с определенной квалификацией.

Опытным реставраторам непонятны принципы составления требований, но они вынуждены им следовать. Такие условия — благодатная почва для возникновения на рынке фальшивых документов об аттестации. Иначе почему конкурсы продолжают выигрывать фирмы, которые созданы недавно, вопрошают настоящие мастера?

Предприятия попадают в кадровую ловушку. Брать ответственность за коллектив в 50 квалифицированных специалистов, не зная, что ждет фирму по окончании контракта, очень сложно, ведь тендеры — это лотерея. Это мотивирует компанию не иметь кадры. И работники, которые не чувствуют уверенности в завтрашнем дне, в результате уходят. Так компании теряют высококвалифицированных специалистов, восполнить которых очень тяжело.

Получается, что аттестация вводит ручное управление реставрационным бизнесом.

Она не позволяет реализовать в реставрации рыночные механизмы и противоречит своей сути. Реставрационные предприятия работают на рынке, а заказчиком является государство, которое жестко диктует условия ведения бизнеса. Решение этой проблемы, считает Нина Николаевна Шангина, кроется в ускорении отчуждения части объектов культурного наследия из государственной собственности.

- В Европе государство не вмешивается в хозяйственную деятельность реставрационных предприятий, - рассуждает руководитель Союза реставраторов Санкт-Петербурга. - За качество работ и появление на рынке там отвечают профессиональные сообщества. Государственный заказчик в России находится в тяжелом положении, взяв на себя обязанность контроля: непрофессионалы штурмуют рынок, и он хочет поменять сложившееся положение. Но вмешательство в рыночные отношения в форме подобной аттестации похоже на введение закона о техническом регулировании. Все понимают, что, с одной стороны, ГОСТ – это хорошо, с другой стороны, жесткие рамки стандарта в какой-то момент начинают препятствовать развитию технологий. Если в рамках такого закона оказываются неграмотные, недобросовестные специалисты, они используют возможность работать по ГОСТам только лишь для того, чтобы сделать заказ дешевле и быстрее, не заботясь о качестве.

Альтернатива этому – укрепление репутации реставрационных компаний, в связи с чем возрастет роль профессиональных сообществ. И механизм саморегулирования должен развиваться, как бы плохо он сегодня ни работал. С течением времени проблема квалификационного отбора решится. Пока же аттестация отражает черты декоративности управления реставрационной деятельностью в России и скорее усложняет работу реставраторов, чем поощряет их качественно исполнять ее.

все статьи »